Искатели ветра - Страница 83

В какой-то момент Серый свернул с главной улицы, и Хомяк не стал его провожать. Знал, что по тем переулкам гийян все равно выедет на основную дорогу и лучше подождать там, чем рисковать. Он поспешил вперед, остановился у колбасной лавки, за восемь медяков купил себе кровяную колбаску и с аппетитом перекусил. Ждать пришлось недолго. Из боковой улицы появился всадник, удивленно посмотрел по сторонам, явно не понимая, как здесь оказался, и после недолгого раздумья направил коня в сторону Салатных ворот.

Именно в этот момент Хомяк принял решение. Он никому не расскажет о том, что встретил светловолосого. Ни Молсу, ни Йоху. Те крохи, что они заплатят за новости, не идут ни в какое сравнение с пятью тысячами соренов за убийство этого олуха. В том, что Серый — олух, сомнений не возникало. Кнари не понимал, откуда вообще взялись слухи о его опасности. Судя по всему, справиться с ним будет легко. А после можно смело нести голову к Йоху в обмен на награду. Для безбедной жизни требуется самая малость — дождаться удобного момента и прирезать светловолосого.

Тот, кстати говоря, вел себя как форменная деревенщина. Без устали глазел по сторонам, словно ни разу в городе не был. А потом и вовсе совершил глупость, решив остановиться не в самой приличной таверне, словно не мог перебраться за Стену и найти нормальное жилье хотя бы во Внешнем городе. Видать, у него совсем плохо с деньгами.

Когда Серый спрыгнул с коня, Кнари с радостным удивлением увидел то, чего не разглядел у парома, — человек довольно сильно прихрамывал на левую ногу. Значит, двигаться быстро он не сможет — это на руку. Выходит, справиться с ним будет куда проще, чем предполагал Хомяк.

Он приготовился к долгому ожиданию, но не тут-то было. Светловолосый достаточно быстро вышел из таверны и, все так же хромая, направился к реке. Через какое-то время свернул с главной улицы, и здесь Кнари пришлось попотеть, чтобы не потерять жертву из виду и не попасться ей на глаза.

Серый довольно долго безо всякой цели бродил по узким улицам, забираясь все глубже и глубже в Голубиный город. Людей вокруг становилось меньше, запах нечистот и выброшенного на улицу мусора — сильнее. Затем Хомяк услышал вопли чаек и понял, что они забрели в рыбацкие кварталы, недалеко от того места, где Орса впадает в море.

Внезапно убийца остановился (Кнари пришлось прижаться к стене), а затем свернул в тесный проулок между двумя домами. Пришлось выждать какое-то время, чтобы не столкнуться с Серым нос к носу, если тому захочется вернуться.

Не захотелось.

Поэтому Кнари, не теряя времени, направился следом, проскочил проулок и, пройдя вперед несколько шагов, с удивлением остановился. Он находился на небольшом пятачке, который был сжат с двух сторон глухими стенами каменных домов. В пятнадцати шагах впереди от того места, где сейчас стоял Хомяк, начиналась река. Серого не было.

Кажется, светловолосый все же умудрился его надуть. Прыгнул в реку, больше ему деваться было некуда. Бездна! Ушел. Теперь ищи ветра в поле. Кнари выругался.

— Эй, — раздался негромкий голос за его спиной. — Не меня ищешь?

Хомяк не растерялся, как только метательный нож скользнул из его рукава в ладонь, он стремительно развернулся и, не поднимая руки, метнул оружие запястьем. Гийян оказался гораздо опытнее, чем считал горе-преследователь. Его уже не было на прежнем месте, и бросок пропал зря.

Кнари повторно выругался и выхватил нож.

— Глупо, — сказал Серый.

В его руках появился небольшой топорик, и все дальнейшее произошло слишком быстро. Светловолосый больше не хромал и двигался столь проворно, что Хомяк пропустил тот момент, когда враг оказался рядом с ним. Неудачливый убийца ударил Серого ножом в живот, но тот уже каким-то чудом оказался сбоку, и в то же мгновение Кнари почувствовал сильный удар по правому запястью. Набаторский нож упал в грязь. Парень тупо посмотрел на бесполезное оружие, затем перевел взгляд на руку. Запястье было изуродовано. Мизинец и безымянный палец отсутствовали.

Только теперь пришла боль.

Он застонал, но даже сейчас не потерял выдержки, потянулся за лежащим ножом левой рукой и тут же ощутил страшную боль в правом колене. В глазах потемнело, он взвыл и, сам не понимая как, очутился на земле.

— Ты из гильдии? — Светловолосый не повышал голоса.

Хомяку хватило упрямства, чтобы послать его далеко и надолго. Руку пронзила очередная волна боли.

— Похоже, твое предназначение — совершать глупые поступки. Скажи мне, кто тебя послал, и мы разойдемся по-хорошему.

Кнари хватал ртом воздух, по его щекам градом катились слезы. Он еще никогда не испытывал такого. Наконец, сквозь кашель и слезы ему удалось выговорить:

— Мои друзья вот-вот будут здесь, и тогда тебе не поздоровится.

Он приподнялся на локтях, и ему на нос обрушился сокрушительный удар. Что-то противно хрустнуло. Лицо тут же стало мокрым и горячим. По губам и подбородку потекла кровь. У Кнари не было сил кричать, поэтому он тихонько скулил.

— Ты зря упрямишься, парень. — Кажется, гийян стоял прямо над ним. — Я все равно узнаю, что ты за зверь и где твоя кормушка.

Снова боль в покалеченной руке.

— Мне неприятно это делать, но ты не оставляешь выбора. У тебя еще есть один палец на правой руке и пять на левой. Мне приходилось оттачивать свое умение в Сандоне. Поверь, Высокородные орали еще сильнее чем ты. Обещаю — приятного будет мало. И не ври, что тебе помогут, — я видел, что ты работал один. Нам никто не помешает. Рано или поздно ты мне все расскажешь.